Величайшее оружие

С появлением на полях битв первых пушек и пороховых зарядов, войны стали заканчиваться быстрее. Мощные заряды крушили оборонительные укрепления за несколько часов обстрела, некоторые крепости сдавались раньше, чем солдаты успевали направить на них прицел. С изобретением пороха все войны пошли по более жестокому сценарию.

Опасный черный порошок долгое время не давал покоя полководцам. Вот оно – величайшее оружие, с которым можно победить любого врага, но оно столь же опасно, сколь недосягаемо. Наука двигалась медленно, эксперименты, способные вычислить качества пороха и особенности его создания, были далеко впереди. Основная задача легла на ремесленников.

Все больше становились популярными профессии инженеров. Они были военными, людьми, которые управляли механическими машинами. Они проектировали и руководили запуском катапульт и требюшет, проектировали оборонительные сооружения, где можно было бы противостоять этим орудиям. Им же было доверено изучать свойства пороха и внедрять его в военное дело.

С появлением военных инженеров, попыток «приручить» порох становилось все больше. Отливались мощные пушки, равных которым еще не находилось во вражеских станах. Но создать опасное взрывчатое вещество было непросто и небыстро. Специалисты по взрывчатке, канониры, литейщики пушек – все они трудились над тем, чтобы порох работал на благо орудий.

Для мастера – это было очень опасным делом. На тот момент все уже поняли, что порох состоит из трех веществ: серы, селитры и угля, но просто смешать их было недостаточно. Порошок селитры прекрасно горел, сера реагировала с кислородом, а уголь использовался как лучшее горючее. Эти элементы нужно было смешивать и перетирать.

Мастер долго и упорно перетирал ингредиенты в ступке, превращая их в микроскопическую пыль, он рисковал, если ступка со смесью падала или порох просыпался. Так, он добивался полного взаимодействия веществ и лучшей реакции. Небольшое количество сгоревшего пороха давало лишь неприятную дымку, а вот реакция нескольких фунтов пороха с открытым огнем могла разнести небольшое здание.

Мастер создавал пороховую смесь очень тщательно, находясь в постоянной опасности, он точно выверял каждое свое движение. Порох не детонирует от ударов, но отлично воспламеняется от искры и нагрева. Помещение, где работал мастер ни в коем случае не должно было быть сырым, продуваемым сквозняками, плохо освещенным. Нарушение этих правил грозило неудачей во всем процессе.

Следить за порохом полагалось очень внимательно. Капризный порошок становился сырым и терял свои качества. Подсушивание и восстановление свойств пороха доставляло массу неудобств, но часто оборачивалось неудачами. При перевозке порох очень сильно страдал. Бочки, где он хранился, не были достаточно защищены от ветров и сырости. Много вещества просто выветривалось и пропадало зря.

Отдельной неудачей было попадание воды в бочки со смесью. Уголь в составе пороха быстро становился влажным и переставал быть горючим. Порох мог легко превратиться в бесполезную кашу, которая, даже если ее высушить, давала не мощный артиллерийский взрыв, а пыльный вонючий хлопок.

Конец 15 века ознаменовался полноценным внедрением пороха в военные действия.

Его силу и мощь испытывал французский король Карл VIII. Он был настолько поражен развитием неуклюжей бомбарды в серьезные орудия, что непременно собирался показать ее мощь всему миру. Планы короля простирались далеко за границы его владений и, полагаясь на силу артиллерии, он решил воплотить свои юношеские мечты.

При правлении Карла VIII во Франции порох получил свой звездный час. Карл не был великим стратегом и надежным защитником своего народа. Он не отличался умом и рассудительностью. Короля считали глупым и тщеславным, в государстве он слыл пижоном и щеголем, содержал при себе личного парфюмера. Тот смешивал для правителя ароматические составы и получал отличное жалование.

Карл следовал примеру деда-освободителя лишь в своих юношеских мечтах, зачитываясь рыцарскими романами. В юношеских фантазиях он, подобно Донкихоту, воображал себя рыцарем без страха и упрека, освободителем, героем, защитником веры и воплощением мужества и разума. Старшая сестра Карла Анна управляла государством после смерти отца, пока юный наследник занимался учением.

Карл жаждал подвигов после вступления во власть и давал волю своим амбициям. Юного короля поразил масштаб развития артиллерии. Ему не терпелось уже применить все чудеса технологий в будущих завоеваниях.

Карл задался целью покорения Италии. Первой жертвой его амбициозности стали Неаполитанские земли. Планы Карла не заканчивались у морских границ. Его следующей целью должен был стать Константинополь. Мечты об изгнании турок и становлении правителем всего Востока затуманили разум императора.

Успех кампании был на стороне французских войск. Карл завоевывал одну за другой ранее неприступные крепости. После первой осады Фивиццано – оплота флорентийцев, закончившейся победой новых орудий Карла, большинство городов сдавались, не доводя битву до столь грандиозных разрушений. Войска Карла вели за собой 36 новеньких пушек, железные ядра которых мгновенно поражали цели. Обстрелы длились часами, орудия перезаряжали, быстро разворачивали, ядра поражали цели точно и обрушивали неприступные стены.

Всю мощь французского орудия неаполитанцы прочувствовали при осаде форта Сан-Джованни. Это неприступное сооружение славилось тем, что выдержало семилетнюю осаду и осталось практически невредимо. В битве с французскими войсками форт потерпел страшное поражение – первые дыры в стенах непреступной крепости появились уже спустя четыре часа непрерывного обстрела.

Карл слишком поверил в непобедимость своего оружия и растянул коммуникации по всему Неаполитанскому королевству. Это чуть не обернулось для него неожиданным поражением. Карлу пришлось возвращаться во Францию из-за сформированной против него лиги итальянцев и их союзников. Отступление происходило тяжело из-за тяжести вывозимых орудий и чуть не стоило армии разгрома при Форново.

Карл скончался спустя три года от несчастного случая, а последствия его необдуманного захвата длились еще более полувека. Между французами и Габсбургами регулярно вспыхивали войны за собственность над захваченным полуостровом. Первые договоренности с захватчиками стали для итальянцев сигналом потери независимости.